Acerca de

Задумалась о формах проявлениях вины. Вина- это своеобразная эмоция само-отношения человека к своему поведению. И в целом, здоровая вина выступает неким внутренним регулятором поведения в обществе, ну то есть, когда у меня есть внутренний императив «что такое хорошо, и что такое плохо». Первоначально, руководствуясь этим императивом, люди ведут себя в обществе так, чтобы их не изгнали. Показателем здоровой вины является ее искупаемость. То есть, когда человек признает вину, извиняется, компенсирует ущерб другому, и больше вины не чувствует.

Токсичная же вина, характеризуется своей «неискупаемостью» и сопровождается эмоциональной напряженностью. То есть, чтобы человек ни делал, он продолжает чувствовать себя виноватым. Задумалась почему так. Ведь наша психика устроена так, что в единицу времени, она поступает самым оптимальным для себя образом, даже если мы в последствии так не считаем))

По своей сути вина - это импульс агрессии, направленный на себя. Но, если психика выбирает для себя поступать максимально оптимальным образом, разве может она направлять агрессию на себя? Звучит как противоречие. Но противоречия здесь нет. Ответ в том, что при определенных обстоятельствах испытывание чувства вины и может являться, как ни странно, самым оптимальным вариантом из возможных.

Такой странный оптимальный вариант- это действие механизма психической защиты как Обращение против себя (turning against the self) У многих людей существует тенденция обращать против себя негативные аффекты, отношения и восприятия благодаря иллюзии, что этот процесс дает им больше контроля над неприятными ситуациями. По Фрейду, обращение против себя состоит в обращении своего садизма против самого себя. «Желание мучить превратилось в самоистязание и самонаказание (Freud, 1915).

Таким образом испытывание чувства вины мы также можем рассмотреть как действие защитного механизма психики, а именно перенаправление негативного аффекта, относящегося к внешнему объекту, на себя. То есть изначальный импульс психика подавляет, как не адаптивный и угрожающий своей целостности, и затем меняет его направление, разворачивая энергию агрессии на себя. Ярким примером этой защиты является поведение человека, известное как «Стокгольмский синдром». Когда злость на агрессора подавляется и человек вместо злости, начинает винить себя, оправдывая насильника. Выглядит это примерно так: «Если бы я была послушной, ему бы не пришлось наказывать меня.» И дальше первоначальный импульс агрессии вообще может трансформироваться в сочувствие или даже любовь, чтобы было возможным психике вынести весь треш, который происходит в данных условиях.

То есть чувствование вины зачастую выступает таким «вспомогательным приспособлением» в ситуациях непереносимости. Так, например, ребенок, подвергающийся физическому насилию со стороны отца, и вынужденный терпеть боль, начинает думать, что «это я сам виноват и заслужил наказание, а папа - справедливый». Здесь вина как проявление защиты «Обращение на себя» является наилучшим выбором психики для того, чтобы хоть как-то ребенку стало возможным вынести ситуацию несправедливости и бессилия в том, чтобы предотвратить насилие.

Как работать с «обращенной» формой вины в терапии.

Если у вас возникает гипотеза, что чувство вины, которое испытывает клиент, имеет защитную природу, то, прежде всего важно помнить, что эта надстройка создавалась психикой не просто так и выполняла функцию несущей конструкции. И возможно, это и СЕЙЧАС так. Тогда расшатывание этой конструкции через немедленное освобождение от чувства вины, будет, мягко говоря, не своевременно и не полезно для клиента. И, хотя, сильный вред вы ему вряд ли сможете нанести, поскольку несущая конструкция на то и несущая, что охраняется нашей психикой особо тщательно, но шансы, что клиент начнет сильно «защищаться» и скорее всего уйдет из терапии, большие.

Маркером того, что у клиента это до сих пор «несущая конструкция» как раз и будет выступать сильное сопротивление процессу при приближении к осознаванию первоначального подавленного импульса, и усиление защиты противоположного. Например, если вернуться к примеру поведения человека со «стокгольмским синдромом», то в качестве метафоры, клиент будет отрицать чувство страха, и злости на преступника, и убеждать терапевта, какой он (преступник) на самом деле хороший и даже заботливый.

Здесь еще одним способом проверить и убедиться, что такая форма защиты все еще выполняет важную предохранительную функцию, будет попытка терапевта использовать технику «поддержки сопротивления». В случае если защита перестала быть актуальной, клиент подхватит истинный (ранее вытесненный) импульс, и для терапевта это будет знаком того, что конструкция уже не несущая. Например, при интервенции терапевта, поддерживающего сопротивление словами: «Да, конечно, я считаю, что он (преступник) в самом деле, наверное, хороший», клиент ослабит сопротивление и проявит первоначальный (ранее подавленный) импульс: «Что значит хороший? Он поступил жестоко» и т.д.

Но если защита все еще очень актуальна, то при поддержке сопротивления, терапевт обнаружит еще большее усиление защитной надстройки. «Да, он в самом деле был очень добр, даже майку свою дал, чтобы перевязать простреленную ногу». Это показатель того, что противоречие (не может быть добрым человек, который прострелил чью-то ногу) НЕ осознается. И значит расшатывать эту конструкцию прямо сейчас не имеет смысла.

Если терапевт обнаруживает, что сила защитного механизма не так сильна и актуальна, то дальше работа будет строиться из концептуального понимания, что вина - это всегда маркер слияния. Первоначально с собой и потом уже, как следствие, слияние с другими. Соответственно, в первую очередь в терапии это будет работа с ID функцией клиента, то есть с распознаванием его ощущений в теле, и обнаружением его собственных чувств. Как правило, результатом и своеобразным показателем «правильно проделанной» работы по выходу из слияния с собой, будет высвобождение энергии. И только тогда, используя эту энергию, становится возможным работать на выход из слияния с другими.

А выход из слияния возможен только через присвоение и проявление агрессии. Ведь чтобы из чего-то целостного получилось раздельное, нужно эту целостность нарушить. Попробуйте, например, из одного куска пластилина сделать два, не нарушив целостность первого.

Так в природе устроено, что выход из первоначального слияния с телом матери, тоже возможен только через агрессию. Интересно, что этимология самого слово агрессия происходит от латинского aggressio - «продвигаться к». Действительно, отделение и последующее обретение автономности возможно только через достаточно агрессивный и болезненный процесс продвижения по родовым путям и разрушение первоначального единства с организмом матери.

Поэтому выход из чувства вины возможен тоже через актуализацию агрессии.

И дальнейшая работа это по сути будет работа с ретрофлексией, которая будет заключаться в том, чтобы сначала выводить в зону осознавания клиента, что это за первоначальный импульс и куда (на кого) он изначально должен был быть направлен. Затем на прояснение, так ли страшно и невозможно СЕЙЧАС проявлять его целенаправленно, как было раньше. И дальше на нахождение способов КАК энергия этого подавленного импульса хочет быть проявлена(отреагирована) в здесь и сейчас.

Но самым главным результатом работы, я считаю, будет появление у клиента ВЫБОРА как ему самому относиться к тому или иному своему поведению, то есть делать ли себя виноватым или нет в дальнейшем.